Илья Губин
ЖИТИЕ АКАКИЯ
«Шинель» в Пермском театре кукол
Акакий Акакиевич - образ святого мученика.
В.Маркович
Скажу честно, что много от этого спектакля я не ждал и, может быть, именно потому спектакль произвел на меня колоссальное впечатление.
Хотя, наверное, дело все-таки в самом спектакле... А посему хочется сказать спасибо Дмитрию Заболотских и всему творческому коллективу, работавшему над спектаклем и воплотившему в жизни идеи Игоря Нисоновича Тернавского.
С первых секунд спектакля ощущается настроение божественности, святости. Первая сцена дана почти как рождество Христово: черное, неживое сценическое пространство наполняется божественным светом, святостью и материнской любовью маменьки Акакия (Наталья Аникина). Стоит заметить, что Маменька – единственный живой человек во всем спектакли и это совершенно не случайно. Уже следующая сцена рассказывает нам о том, почему Маменька является единственным человеком во всей истории.
Следующая сцена рисует нам мир Петербурга.
Сам Гоголь о Петербурге в одном из писем скажет: «Тишина в нем [Петербурге] необыкновенная». Именно таким он и предстает перед нами в начале спектакля, черным, пустынным. На сцене до начала спектакля абсолютно ничего нет, только лестница, располагающая в глубине сцены. Но «не верьте этому Невскому проспекту... Все обман, все мечта, все не то, чем кажется!». И вот уже Петербург начинает свое иное существование, город живет своей жизнью, а его люди своей. Они буквально заполоняют собой все пространство. В спектакле это, наверное, одна из самых жутких сцен, пробирающая до костей. По Петербургу начинают ходить шинель и другая одежда, начинают ходить люди без души, а значит и без лица, которое, как известно, является зеркалом души.
Но наш Акакий Акакиевич идет, не обращая на это внимания. Ему еще в детстве Маменька говорила, что в жизни много препятствий будет и, может быть, поэтому он так и живет, неся свою долю. Да и может ли он обращать на это внимание. Его сценическая жизнь началась, можно сказать, с обмана. В первые минуты спектакля Маменька держит Акакия завернутым в пеленку, которая оказывается лишь газетной бумагой. В эту бумагу его и потом завернут, причем завернут не как человека, а как вещь, хотя могут ли в этом страшном город поступать иначе? В этом городе все вещь. Даже метель делается из бумаги.
Для самого Акакия главное – это работа, работа – его истинная жизнь, а работает он со словом, которое, если Вы помните, было в Начале и то только у Бога. И пусть у Акакия нет слова «Бог», а только слова «дело», «параграф» и «указ», но наличие в его жизни слова освещает его путь, приближает к Богу.
Как уже говорилось Маменька – это единственный человек спектакля, все остальные герои это лишь маски.
Такими масками являются и чиновники департамента, являющими нам не лица, а личины.
Кажется, что за те двести с лишним лет, что прошло с момента создания «Шинели», ничего не изменилось. До сих пор чиновники министерств, департаментов и других значительных учреждений заботятся обо всем, кроме своих прямых обязанностей.
Сторонним здесь оказывается Акакий Акакиевич, который произносит свою мольбу, молитву – «Господа, зачем Вы меня обижаете?».
Чиновники не способны понять Башмачкина, честно работающего. Для них главное свои дела, а для Акакия Акакиевича, оказывается главным долог, оказывается главным слово.
Сама шинель в спектакле превращается в самостоятельного героя. Она пытается подавить всю святость героя, однако это ей не удается.
Поэтому, возможно, герой так легко и расстается с шинелью, которая не более чем вещь. Да и к значительному лицу, которое явленно нам в тройном отражении, будто показывающем нам всю одинаковость, типичность таких лиц, Акакий Акакиевич идет не за шинелью, а за справедливостью, которую не суждено найти на этой земле.
Акакий Акакиевич, совершенно безобидный человек, ребенок с чистой и открытой душой, существо не приспособленное к жизни. Акакий – святой человек, не выдержавший испытания шинелью, вещью, а значит святость его осталась непоколебимой.
Символичным оказывается финал спектакля, где Акакия Акакиевича на небеса уносят гусиные перья, превращающиеся в ангельские крылья.
Акакий оказывается не нужным земле и в каком-то смысле лишним на ней. Таких маленьких людей земля не любит, она их смалывает в порошок своей безжалостной жизненной системой.
Но вот на сцене вновь появляется Маменька и маленький Акакий, а это значит, что эта история отнюдь не единична.
Господи, со святыми упокой…
Фото: Е.И.Тернавский